Дошутился до пожизненного.

Московский окружной военный суд 10 января начал рассматривать дело 19-летнего курсанта Военно-космической академии им. Можайского Вадима Осипова. Начерченные от руки планы казармы, излишняя болтливость и своеобразный юмор могут стоить молодому человеку жизни.

ФСБ обвинила его в подготовке теракта и содействии терроризму.

«На душе дождь и слякоть»

Оренбуржец Вадим Осипов родился в сентябре 1998 года. Его мать умерла от болезни в 2011 году, отца он никогда не видел. Юноша воспитывался в кадетском училище, занимался спортивной гимнастикой. В августе 2016 года он поступил в петербургскую Военно-космическую академию имени Можайского на факультет топогеодезического обеспечения и картографии. Спустя 8 месяцев гарнизонный военный суд Северной столицы арестовал молодого человека по подозрению в содействии террористической деятельности.

4 апреля, на следующий день после теракта в петербургском метро, Осипов сидел на уроке истории. Преподаватель наверняка рассказывал что-то важное, но мысли молодого человека были о другом. На странице тетради появилась следующая запись: «Честно говоря, я не знаю, как можно планировать теракты по одному году, по 2-3 года, а в самом конце облажаться и сесть в лужу. Такое малое количество жертв и столько потраченных сил. Вчера в метро был взрыв. 11 человек погибших и вроде 50 раненых. Как по мне, 11 человек — это детский сад, даже спонтанное решение может унести больше жизней. Что сложного в том, чтобы сделать от 100 жертв? По-моему, это довольно легко, самое главное — было бы чем, но это не проблема».

Урок продолжался, курсант черной пастой писал в тетрадке: «Сегодня у меня на душе дождь и слякоть. Я стал больше уставать, настроения совсем нет. Приходится улыбаться, ведь иначе я совсем сойду с ума. Кому бы я ни рассказывал о своих планах, все смеются и не воспринимают меня всерьез. А ведь я-то и не шучу. Все планы, которые созрели у меня в голове, появились не просто так. Я планирую их подготовку и осуществление в своей голове».

В тетради все было четко расписано. 8:30 — рота выходит на развод. 8:40 — подготовка к блокировке прохода и будущему пожару. 8:40 — вскрытие комнаты хранения оружия и взятие патронов. 8:45 — поджог и сброс напалма с баррикад. 9:00 — проверка баррикад.

В этот момент учитель заметил, что Осипов увлечен отнюдь не историей. Он забрал тетрадь у ученика, изучил ее содержание, а затем передал сотрудникам ФСБ. Спустя несколько дней курсанта задержали и арестовали по подозрению в содействии террористической деятельности. Следов запрещенной в России ИГ не обнаружили.

Массовый убийца и тележка с мороженым

10 января Московский окружной военный суд в помещениях суда Ленинградского начал рассмотрение дела Осипова. Молодой человек был в приподнятом настроении, улыбался, махал рукой в телекамеры.

«Он рад, что к его делу приковано такое повышенное внимание, хотя знает прекрасно, какой у нас процент оправдательных приговоров. Но в душе он еще ребенок. Молодой человек был наивным и впечатлительным, доверялся всем и вся», — объяснил журналистам его адвокат Виталий Черкасов.

«Желая самоутвердиться и прославиться в роли массового убийцы, а также в целях дестабилизации деятельности органов власти Российской Федерации с причинением вреда значительному числу людей склонял путем уговоров и предложений, вовлекал (курсантов) к совершению спланированного террористического акта путем захвата казармы, хищения вверенного под охрану оружия и боеприпасов, совершения взрыва с поджогом в казарме и на прилегающей к ней территории плаца, а также массового расстрела курсантов», — зачитал текст приговора прокурор.

По данным обвинения, Осипов в качестве основного пособия использовал запрещенную в РФ экстремистскую книгу «Русская кухня. Азбука домашнего терроризма».

Курсант (он до сих пор числится в академии) свою вину не признал. Виталий Черкасов счел версию следствия «неправдоподобной».

«Никто и никогда о нем не мог сказать, что он представляет опасность для общества и государства, но сторона обвинения считает, что он внезапно решил совершить эти опасные преступления. Мой подзащитный не совершал ничего такого, что представляло бы опасность для общества и государства и требовало изоляции его от общества», — подчеркнул адвокат.

Следователь- «Мы познакомились 5 апреля, когда стало известно, что у курсанта Осипова были найдены записи, в которых он планировал захват оружейной комнаты и казармы. В связи с этим мне была поставлена задача, и я выехал для проведения его опроса. В ходе него первичные данные были фактически подтверждены»

Разговор в тот день был долгим. Осипова попросили подробно рассказать о своем плане по захвату казармы, а тот не стал отпираться.

«Планов было два или три. Два помню точно. В 8:30 подразделение из казармы убывает на построение на плац. В это время в роте должны находиться порядка четырех человек. Он должен был оставаться в казарме, также активно изыскивал посредника. <…> Осипов со своим подельником должны были уничтожить двух других военнослужащих с целью вскрытия оружейной комнаты. Затем из автоматов расстрелять людей, находившихся на плацу. Предварительно, при этом должны быть забаррикадированы входы тумбочками и матрасами. Также предварительно должен был быть изготовлен напалм, которым Осипов собирался поливать из окон», — рассказывал Круть.

План второй. Если Осипову и его подельнику удалось бы скрыться после массового убийства, он должен был совершить теракт на одной из площадей, где под тележку с мороженым заложил бы самодельное взрывное устройство.

«Он наденет яркую одежду и пойдет в место массового скопления людей. Туда, где много туристов. Привлечет к себе внимание и совершит подрыв», — вспоминал майор ФСБ.

От силовиков же Осипов хотел спрятаться в отдаленных деревнях. Там он собирался «колоть дрова» и заниматься хозяйством.

Свидетель обрисова портрет подсудимого. Тот, по его словам, испытывал большой интерес к бойне в школе «Колумбайн», а также к истории с псковскими подростками. А в мессенджере Telegram у юноши стоит аватар человека с ножом.

— Но вы же его спрашивали, зачем это нужно было?

— Он прославиться хотел.

В мае прошлого года Осипов написал письмо министру обороны РФ Сергею Шойгу. В своем обращении он отмечал, что его подвела любовь к шуткам и увлечение киношными историями про диверсантов.

«Я постоянно думаю, как такое могло произойти со мной. Наверное, после взрыва в метро Санкт-Петербурга ФСБ получили задание выявить всех подозрительных лиц. Тут я попался на глаза, тем более сирота, некому заступиться, — писал курсант. — На моем примере они, наверное, хотят раскрыть „громкое“ дело об „опасном террористе“, который приехал не из Средней Азии, а под видом курсанта проник в Военно-космическую академию. О чем я еще сильно жалею, что подвел свою академию, за что мне очень стыдно».

Илья Давлятчин