Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган на встрече с однопартийцами из AKP во дворце Долмабахче толкнул речь.
А мы её разберём.
Роджерс: Мы всё прекрасно понимаем. И кто такие «Серые волки», и кто такие «Хизб ут-Тахрир аль-Ислами» (запрещённая в РФ), и что они делали в Крыму, и зачем Турция лезет в Ливию, и многое другое. Поэтому про «это не попытка расширения своих границ» пусть уважаемый Реджеп втирает своей уважаемой бабушке (и да продлит Аллах её годы).
Эрдоган: Они пытались окружить нашу страну террористическими коридорами вдоль южных границ.
Роджерс: Кто эти мифические «они»?
Эрдоган: Операциями «Щит Евфрата», «Оливковая ветвь» и «Источник мира» мы сняли осаду на нашем юге. Мы придали большое значение поддержанию диалога с силами, действующими в Сирии. Хотя большинство обещаний, данных нам, не было выполнено, мы приложили огромные усилия, чтобы сохранить возможность решить проблемы.
Роджерс: Хотелось бы конкретики, чьи и какие именно обещания не были выполнены. Но этого, видимо, не будет.
Эрдоган: Проблема Идлиба обернулась для нас почти 4 миллионами человек, которые устремились к нашим границам. Из них 1,5 миллиона в настоящее время находятся на наших границах. Мы работаем, чтобы создать безопасную зону.
Роджерс: Если бы турецкая армия не мешала освободить Идлиб от террористов, то тогда все эти беженцы скоро могли бы вернуться домой и начать восстанавливать родную страну. А затягивание и ожесточение боевых действий только увеличивают количество беженцев.
Эрдоган: У нас в стране проживает 3,7 миллиона сирийцев, но мы не в состоянии справиться с новой волной беженцев. Цель кризиса в Идлибе – загнать нас в угол.
Роджерс: Цель операции в Идлибе – ликвидация последнего бастиона протурецких террористов (международно признанных террористами).
Эрдоган: Турцию в Идлиб пригласил народ Сирии.
Роджерс: Серьёзно? Можно посмотреть на соответствующее письмо или обращение? Вот Россию в Сирию официально пригласил законный президент Сирии, а где нечто подобное в отношении Турции?
Эрдоган: Турция не намерена уходить из Сирии, не убедившись, что все проблемы разрешены.
Роджерс: Все проблемы не будут решены никогда.
Эрдоган: Я сказал господину Путину: «Что вы там делаете? Если вы собираетесь построить базу, стройте, однако не мешайте нам сейчас, оставьте нас один на один с режимом».
Эрдоган: Турции предлагают сдаться вражескому режиму и террористическим организациям. Мы должны поклониться врагам нашей страны?
Роджерс: Напомните мне, а когда Сирия напала на Турцию? Может было объявление войны? Или сирийская армия вторглась на территорию Турции? Может она хотя бы обстреливала турецкую территорию? Нет? Так кто агрессор?
Эрдоган: Мы будем заботиться о нашей стране, мы заплатим любую цену, которую нам нужно заплатить. Каждый должен увидеть и принять, что борьба в Сирии – это наше общее будущее.
Роджерс: Может не надо про «любую цену»? Потому что «любой ценой» могут оказаться, например, проливы.
Эрдоган: В сценарии, который разыгрывается перед нами, их настоящей целью была не Сирия, а Турция.
Роджерс: Так кто же эти мифические «они»?
Эрдоган: Они хотят, чтобы в районах Сирии все оружие было направлено на нас. Полагать, что те, кто хочет поделить Сирию на 3 части, будут уважать территориальную целостность Турции, ничто иное как слепота.
Роджерс: Россия, например, выступает за территориальную целостность Сирии. И поэтому помогает зачистить сирийский Идлиб от террористов, чтобы эту целостность восстановить.
Эрдоган: Мы продолжим работать над созданием 30 км буферной зоны вдоль всей границы с Сирией. США и Россия не сдержали своих слов, обещая выдворить из региона террористов РПК и YPG.
Роджерс: Во-первых, операции сирийской армии как раз и направлены на вытеснение из региона террористов. Во-вторых, Россия (в отличие от США) не поддерживает ни РПК, ни YPG.
Эрдоган: На настоящий момент было уничтожено более 2100 элементов режима, а точнее, не режима, а «их солдат». 94 танка, 37 гаубиц, 28 реактивных систем залпового огня, 17 бронеавтомобилей и около 300 орудий было обезврежено. Многие места были разрушены из-за сильного огня. Мы покажем нашу решимость, ежедневно увеличивая на них давление.
Роджерс: Три магнитофона, три портсигара, замшевая куртка. Три.
Как видим, Эрдоган своим сторонникам втирает нечто невнятное и бессодержательное в стиле «кругом враги». Некие «они», «все против нас», не может объяснить мотивы своих действий (про турецкое вторжение в Ливию вообще скромно умолчал).
Я бы охарактеризовал его реальную мотивацию «И хочется, и колется, и Путин не велит».
Александр Роджерс, специально для News Front
Эрдоган требует Асада на растерзание. Чем ответит Кремль?
Официальная Москва пока не комментирует заявление Эрдогана. Первые комментарии приходят из Государственной Думы. По словам зампреда комитета по международным делам Дмитрия Новикова, у властей Турции нет никаких полномочий, чтобы определять судьбу Сирии.
«Что касается претензий Эрдогана на то, чтобы определять судьбу Сирии, никаких полномочий на это у турецкого руководства нет. Эти полномочия не предоставлены сирийскими властями, эти полномочия не подкреплены никакими решениями ООН», — прокомментировал он заявление турецкого лидера РИА Новости.
По его словам, в настоящее время руководство Турции пытается получить монополию на вмешательство во внутриполитические дела Сирии и самопроизвольно начать диктовать свою волю другим государствам. Однако подобные действия абсолютно неприемлемы.
Телефонный Разговор Путина и Эрдогана состоялся 28 февраля. Сообщается, что в ходе беседы обсуждались выполнение российско-турецких договоренностей по Идлибу и важность координации между странами по военным каналам. Кроме того, лидеры обсудили вопросы борьбы с терроризмом и подчеркнули необходимость дополнительных мер в целях нормализации обстановки на северо-западе Сирии.
В тот же день турецкий лидер пообщался по телефону с президентом США Дональдом Трампом и канцлером Германии Ангелой Меркель и сообщил им о намерении Анкары «очистить от элементов режима Башара Асада» зону в Идлибе. Ранее он уже допускал масштабное военное наступление.
Очередное обострение в Идлибе случилось 27 февраля, когда в результате ударов правительственных войск, поддержанных российскими ВКС, погибли 36 турецких военных, находящихся в боевых порядках боевиков. Различные турецкие политики пригрозили местью и сообщили о готовности к войне с Россией. Сам турецкий лидер проявил себя более сдержанно, подчеркнув, что Анкара, участвуя в военном конфликте в Сирии, не стремится к завоеванию новых земель или присвоению нефтяных месторождений. Единственное, чего хочет Турция, подчеркнул он, — это создать зону безопасности в Идлибе и тем самым защитить свои границы. По его словам, в Сирии орудуют 40 000−60 000 вооруженных и хорошо обученных террористов, однако ни Россия, ни США, по его словам, ничего не предпринимают для того, чтобы им препятствовать. В России, в свою очередь, считают террористами поддерживаемых Анкарой повстанцев.
С какой-то стороны Анкару можно и понять — Сирия когда -то была частью Османской империи и до сих пор входит в зону интересов Турции, особенно районы северо-запада, населенные преимущественно туркоманами. В России любят говорить о том, что" русские своих не бросают". Но ведь и турки могут заявить тоже самое? Правильно ли мы поступаем, вмешиваясь в чужие дела? Понятно, что закон на нашей стороне, так как Россия действует, согласно мандату официального правительства, а Турция является оккупантом. Но надо понимать, что Анкара ни за что не отступит от защиты своих интересов, которые для них намного важнее, чем наши интересы в Сирии. Возможно ли будет договориться так, чтобы обе стороны остались удовлетворены? Можно ли считать заявление Эрдогана ультиматумом? И является ли ситуация тупиковой?
— Тут нужно разобраться, что является тупиком, — считает главный редактор журнала «Окно в Европу» Дмитрий Кондрашов.
— Если не рассматривать Сирию как суверенное государство, а как территорию геополитического противостояния региональных и мировых игроков, то тогда — ситуация находится в той точке, после которой возврат к каким либо договорённостям внешних сил по судьбе Сирии маловероятен. Если же мы признаем Сирию как государство и как самостоятельный субъект в международных делах, то наоборот, ситуация в Идлибе выходит из тупика и стремится к единственному возможному решению — полному восстановлению суверенитета Сирии над этой территорией. Мы видим, что сирийская армия достигла того уровня боеспособности, который позволяет достичь этого, если страна не сталкивается с прямой внешней агрессией.
«СП»: — Что значит уйти с пути? Бросить Асада? На что Эрдоган рассчитывает? И чего он хочет получить в Сирии?
— Подобная риторика откатывает все усилия, которые наши страны приложили к восстановлению отношений после агрессивных действий турок в адрес наших вооружены- сил и наших дипломатов. Бросить Асада? Но мы находимся там по приглашению законного правительства страны, а не непонятного народа на приглашении которого пытается оправдать свою агрессию против Сирии турецкий лидер. Это уже не разговор между главами государств, а вульгарная попытка запугать не только Россию, но и всех вокруг. Но подобные запугивания и попытки разговора «по понятиям», а также последние действия Турции, только выводят турецкого лидера из числа тех, с кем можно иметь какие- либо дела. Эрдоган уже сделал и себя и свою страну изгоем, у которого нет ни одного доброжелателя. Если серьезно, то все расчёты и желания Эрдогана являются блефом, на который он идёт из за безвыходного положения в котором он оказался из за необоснованных внешних и внутренних амбиций по созданию турецкого геополитического проекта в рамках Османского наследия.
«СП»: — По словам Эрдогана, он спросил Путина, хочет ли Москва получить военную базу в Идлибе, и вроде бы даже намекнул, что не против. А нужна ли она Москве?
— Насколько я помню у нас уже есть две военные базы в Сирии, и разрешения Эрдогана для их размещения там нам не потребовалось. В этой связи я хотел бы отметить, что основное снабжение нашей военной группировки в Сирии осуществляется не через турецкие проливы, а через Гибралтар. Так, что даже угрозы перекрытия для России Босфора являются блефом.
«СП»: — Что на это, по-вашему ответил Путин? Где границы, за которые он не может выйти?
— Мне сложно представить Владимира Владимировича, ведущего беседу в таком тоне какой взял турецкий лидер, это совершенно не его стиль, поэтому я думаю, что участие нашего президента в этом диалоге свелось к максимально корректным формулировкам. Ответ будет осуществляется на основании тех реальных действий, которые предпримет Турция и реальными же действиями, в данном случае думаю максимально жесткими и эффективными. А насчёт границ… мы живём в том мире где никто не сможет определить какие-либо границы. Всего пять с небольшим лет назад возврат колыбели русского православия Крыма был за пределами всех существовавших границ. А учитывая совершенно неадекватную политику Турции по отношению, не только к нам, но и к другим ведущим игрокам международного сообщества, границы допустимого в отношении Турции очень непонятны.
«СП»: — Возможен ли уход Турции из Сирии в теории? Удастся ли Дамаску когда-нибудь восстановить контроль над Идлибом?
— Уход Турции из Сирии неизбежен, а в данной ситуации есть шанс на то, что Дамаск обеспечит контроль за всей территорией Сирии в обозримые сроки.
— Да, пока что требования Турции и предложения России слишком отличаются, Турция хочет расширения подконтрольной оппозиции зоны, а Россия, наоборот, предлагает Турции фактически отойти с нынешних позиций и довольствоваться лишь приграничной зоной, -считает глава центра исламских исследований Института инновационного развития Кирилл Семенов.
— Анкара пытается силовым путем вернуть часть позиций, которые ранее удерживались оппозицией у трассы М5 и одновременно остановить наступление Асада на М4. Поэтому Эрдоган и считает, что Россия не должна мешать Турции вести боевые действия против Асада, которые бы позволили достичь вышеуказанных целей.
«СП»: — Что на это должен ответить Путин?
— Путин, как я понимаю, уходит в принципе от каких-либо ответов по Идлибу, что и провоцирует эскалацию, так как сами российские переговорщики не могут внести какие-то существенные изменения в подход России к Идлибу, не получив четкий сигнал из Кремля. К сожалению, раскручивание информационной кампании по Идлибу в российских СМИ зашла слишком далеко, несколько раньше, возможно, Москва могла бы без потери лица выйти из кампании в Идлибе, заключив сделку с Анкарой. Россия, в конце концов, не брала на себя обязательства возвращать Асаду всю территорию Сирии «до последнего дюйма», а лишь вести борьбу с терроризмом. После того, как в Идлибе были развернуты турецкие войска эту задачу — борьбы с «Нусрой*» можно было целиком возложить на них. Ранее таких масштабов турецкого военного присутствия в Идлибе не было, что и позволяло «Нусре» себя чувствовать свободно, теперь турецкое военное присутствие охватывает практически все районы Идлиба. Россия своих целей в Сирии достигла, а дальнейшее вовлечение в поддержку Асада может обнулить и основные внешнеполитические дивиденды, которые Россия уже извлекла из Сирии, а именно российско-турецкое партнерство.
— В тупике не ситуация в Идлибе, в тупике оказался лично Эрдоган, — уверен руководитель Экспертного совета Фонда стратегического развития Игорь Шатров.
— Он загоняет в этот тупик себя сам, используя операцию в Сирии для решения своих внутриполитических проблем. Пока ничего видимого, ощутимого своим избирателям, кроме войны в Сирии, он предложить не может. Но в Сирии интересы Турции (в понимании этих интересов Эрдоганом, конечно) сталкиваются с интересами России. А Россия очень нужна Турции не меньше. Диалог с Путиным также используется как инструмент для поддержания рейтинга, а экономические проекты с Россией — это то, что также можно «продать» электорату. Причем в отличие от войны эти проекты в перспективе окажут существенное положительное влияние на экономику Турции. И газопровод, и атомная электростанция, и строительные проекты в России, которые реализуют турецкие компании, я не говорю уже о доходах от въездного туризма.
Россия и Турция уже испытали в недавнем прошлом период охлаждения отношений, когда турками был сбит российским самолет. К чему это привело? К чему привела ориентированность исключительно на Запад? Напомню хронологию. 24 ноября 2015 года был сбит российский Су-24, и отношения между Россией и Турцией оказались на грани разрыва. Но надежды Анкары на поддержку Запада не оправдались. Турция обратилась за помощью к НАТО, но Североатлантический альянс решил не вмешиваться в турецко-российский конфликт. Более того, 15−16 июля 2016 года в Турции произошла попытка военного переворота, за которым, как выяснилось, стоял Запад. По некоторым данным, именно информация российских спецслужб помогла тогда Эрдогану сломать планы заговорщиков. Так кто для Турции надежный партнер?
Источник:В Турции раскрыли детали уничтожения двух сирийских самолетов
По данным военного ведомства, военнослужащие Турции также уничтожили три установки противовоздушной обороны (ПВО) сирийской армии, в том числе ту, при помощи которой ранее в воскресенье был сбит турецкий беспилотный летательный аппарат близ города Саракиб.
Об уничтожении двух самолетов ВВС Сирии ранее 1 марта сообщило агентство SANA. Отмечалось, что пилотам удалось катапультироваться.
До этого также стало известно, что подразделения сирийской армии сбили беспилотник турецкого производства, использовавшийся протурецкими боевиками Сирийской свободной армии (ССА). При этом сами джихадисты приняли сбитый БПЛА за сирийский Су-24 и приписали себе его уничтожение.
В Минобороны отреагировали на информацию о сбитом Су-24 в Сирии
В ведомстве заявили, что сбитый над сирийской провинцией Идлиб объект не является самолетом, входящим в состав группировки Воздушно-космических сил (ВКС) России. Там также подчеркнули, что все самолеты российских ВКС «выполняют задачи в обычном режиме».
Ранее 1 марта боевики Сирийской свободной армии (ССА), поддерживаемые Турцией, заявили, что сбили в Сирии бомбардировщик Су-24, принадлежащий сирийским правительственным войскам. По их словам, самолет был уничтожен в небе над городом Саракиб провинции Идлиб.
При этом Telegram-канал «Военный осведомитель» сообщал, что на самом деле боевикам удалось сбить дрон, а не самолет.
Свежие комментарии